Рекомендация
Студентам
Вы можете использовать данную статью как часть или основу своего реферата или даже дипломной работы или своего сайта
Просто перейдите по ссылке ниже, редактируйте статью, все картинки тоже доступны, все бесплатно
Редактировать статью?!
Скачать статью в формате PDF
Сохраните результат в MS Word Docx или PDF, делитесь с друзьями, спасибо :)
Категории статей
Визитка - Петер ШЛЕТТЕР
Герой "Визитки" на этот раз - наш коллега с интересной судьбой, очень активной жизненной позицией; бытием, в котором он невероятно много успевает. Несмотря на все это, он уделил нам достаточно своего времени, когда мы гостили у него в небольшом городке Нойштадт-Глеве земли Мекленбург - Передняя Померания в ноябре 2009 года, познакомил с регионом, в котором он проживает и искренне любит, со своей практикой, с премудростями работы на системе Cerec, с очень приятной и гостеприимной супругой, тоже врачом-стоматологом. После всего этого, мы просто не могли не сделать рассказ о нем на страницах "Стоматологии сегодня". Хотя этого человека давно и прекрасно у нас знают и многое связывает его с нашей страной. Итак, Петер ШЛЕТТЕР.
Представьтесь, пожалуйста. Кто Вы, доктор Шлеттер?
Я - немецкий врач-стоматолог, который родился на северо-востоке Германии в городке Нойштрелиц в 1954 году. С 1973-го по 1978 год я учился в Калининском государственном мединституте на стоматологическом факультете вместе с другими студентами из ГДР. После окончания института вернулся в Германию, взяв с собой настоящую тверичанку, мою однокурсницу - Наталью Николаевну, с которой мы до этого в 1977 году поженились. И уже в 1978 году появилась на свет наша первая дочь - Машенька, которая сейчас уже сама врач-стоматолог. А в 1981 году родилась наша вторая дочь - Лидия, сегодня она также уже врач-стоматолог.
Я начал свою трудовую деятельность таким образом, что меня забрали в армию, и я стал заведующим отделом стоматологии в медсанбате в Восточной Германии в 9-й танковой дивизии. Но несколько лет спустя, в 1988 году, я был переведен в мое нынешнее место проживания - Нойштадт-Глеве, где продолжил службу в качестве завотделом стоматологии госпиталя. После объединения Германии перед нами встал вопрос "Как быть?", и мы с Наташей решили создать свое дело, как это делали тогда большинство всех врачей-стоматологов. Мы занялись стройкой, и в 1992 году открыли нашу клинику уже в собственном здании. Сейчас у нас в клинике три рабочих кресла (летом 2010-го года планируем открыть четвертый кабинет - для профессиональной гигиены) и, соответственно, в штате три врача-стоматолога. Кроме нас с Наташей есть еще молодой специалист. Плюс шесть медсестер и два ассистента-стажера. Это вкратце. Кроме основной работы я активно занимаюсь общественной деятельностью в рамках Ассоциации врачей-стоматологов, а также политической деятельностью на уровне нашего города и района.
Петер, говоря о годах учебы в Твери, кого из преподавателей Вы вспоминаете с особой теплотой?
Для меня особенно близок Арнольд Жанович Петрикас, который еще в студенческие годы привел меня в СНО. Я очень горжусь, что мне в соавторстве с ним тогда удалось опубликовать в журнале "Стоматология" статью о местном обезболивании. Также очень мною уважаемы были и остались челюстно-лицевой хирург, профессор Наумов П. В., бывший ректор Борис Николаевич Давыдов, Георгий Ламбрианович Саввиди. И я помню наших тогдашних ассистентов, которые сейчас уже стали профессорами: Трезубов В. Н., Жулев Е. Н. До сих пор, со времен учебы, меня связывает крепкая дружба с доцентом Владимиром Михайловичем Дуровым. У нас тогда создавалось впечатление, что к нам, к немцам, относились с очень большой добротой, хотя и с требовательностью. Для нас, немцев из ГДР, тройка была особым происшествием. Мы должны были стараться исправить. Преподаватели ждали от нас только четверок и пятерок.
Кто-то из немцев остался в России или все вернулись?
Из нашего курса все вернулись в Германию. Но знаю, что с предыдущего курса одна женщина осталась, вышла замуж и осталась с советским мужем жить в Тверской области. Я был одним из немногих, кто не пошел после института работать в немецкий вуз. Большинство наших выпускников (10 из 12) защитили затем кандидатские работы в ГДР. Это говорит о высоком уровне образования, которое мы получили. Кандидатская в Германии называется "доктор стоматологии". Но у меня лично тема работы была связана с общей медициной, поэтому я получил тогда диплом "доктор медицины".
Какие трудности по специальности Вас ждали здесь по возвращении? В чем тогда образование уступало наиболее заметно?
Теоретическое образование, на мой взгляд, не уступало ни в чем. Нам преподали все основные направления мировой стоматологии. Но, к сожалению, только теоретические, особенно в области ортопедии. Из-за недостаточности материальной базы, мы переучивали ортопедию уже в Германии. В Германии разница с Россией в том, что у нас нет деления на специализации в стоматологии, практические все стоматологи - врачи общего приема, и кроме этого - семейные доктора. Специализация есть только по челюстно-лицевой хирургии и ортодонтии. У нас ортодонты шутят: "Быть хорошим стоматологом означает не заниматься ортодонтией".
После объединения Германии не было ли у Вас проблем с дипломом, полученным в СССР, не заставили ли Вас сдавать сертификационные экзамены? Сейчас бы Вам это пришлось делать.
Мы сейчас в Германии очень критикуем эту практику непринятия дипломов. Потому что у некоторых (не хочу никого обидеть) из тех, кто обучился и приехал сюда из Литвы или Словении, диплом признается сразу же, в то время как высококачественный диплом, полученный в России, здесь нужно пересдавать. Тогда нам повезло тем, что в договоре об объединении Германии было сразу же зафиксировано автоматическое признание всех дипломов, действующих в ГДР. Это было сделано для того, чтобы мы, жители ГДР, не стали людьми второго класса.
Петер, если сейчас россиянин, который знает немецкий язык, захотел бы приехать в Германию работать стоматологом, какие ему пришлось бы пройти этапы?
Во-первых, надо подать заявление в Министерство социального обеспечения и здравоохранения. По 13 уставу нашего закона о здравоохранении, он должен пересдавать экзамен по специальности. Надо учесть, что сейчас в Германии избыток врачей-стоматологов, притом немалый, особенно в больших городах и на востоке Германии. Чтобы успешно сдать этот экзамен, требуется сначала полгода отучиться и пройти, как правило, бесплатную практику в немецком университете. В каждой земле существуют для этого специальные комиссии, как правило, при вузах, которые и принимают экзамены. После пересдачи такого экзамена, для собственной практики, нужно пройти двухлетнюю стажировку у частнопрактикующего врача-стоматолога. Я знаю достаточно докторов, которые приехали во времена СССР и прошли эти этапы. Из России - единицы.
Мы знаем Вас как специалиста по Cerec. Как Вы стали Cerec-тренером?
В середине 1990-х годов компания Sirona, тогда еще Siemens, искала человека, который мог бы обменяться опытом с русскими коллегами без услуг переводчика. Лекции тогда читать были готовы очень многие немецкие доктора, но неточный перевод для таких сложных технологий мог бы стать губительным. Поэтому меня в 1995 году стали приглашать читать доклады для россиян. К тому же у меня тогда уже был Cerec. В конце 1990-х годов фирма Sirona организовала круг Cerec-тренеров и выдвинула ряд условий, чтобы врач мог им называться. Каждые два года стало необходимо проходить двух-трехдневный курс, который к тому же стоит для врача немалых денег. Только выполняя все эти условия, можно получить лицензию тренера. По всему миру сейчас около двухсот Cerec-тренеров, в том числе около ста - в Америке. В Германии их примерно двадцать, и по России сейчас три Cerec-тренера (доктора Лобач А. О., Кочанов С. М. и я), которые имеют право обучать стоматологов-практиков по этой методике и выдавать сертификаты. Бывают года, когда я отдаю в своем рабочем расписании пару недель под Cerec-тренерство. Но вообще, каждый год по-разному - это зависит от того, сколько закупалось приборов и где есть потребность в обучении. Меня часто приглашают с выездом в клинику. Я уже был Ростове-на-Дону, Хабаровске, Владивостоке. Другой вариант - когда доктора едут к нам, в нашу клинику, и обучаются здесь. Это тоже неоднократно было, к нам приезжали из Москвы, Питера, Челябинска, Екатеринбурга.
Вы достаточно хорошо знаете структуру нашей общественной организации - СтАР. Как обстоят дела в Германии с так называемым "стоматологическим профсоюзом"? Какая есть действенная ассоциация или их есть несколько?
Стоматологи организованы как бы тремя столбами, которые держат всю крышу. Два из них обязательные государственные. В каждой земле (в Германии 16 земель) имеется палата врачей-стоматологов, в которую должны входить все, будь-то дантист-пенсионер или только что закончивший институт молодой доктор. Это сделано для принудительного объединения всех и вся. Палата следит за тем, чтобы стоматологи вовремя проводили свои усовершенствования и коллегиально относились друг к другу. Я, например, член судебно-экспертной комиссии этой палаты, которая пытается разобраться в конфликтных случаях до того, как они будут поданы в суд.
Второй, так называемый "столб" - для отчетной медицины, то есть для сбора денег. Данные на каждого пациента, который обращается к стоматологу за помощью, заносятся в компьютер клиники. Если пациент потребляет только те услуги, которые имеются в каталоге кассовой (страховой) медицины - все в порядке, и все ведется через специальные страховые отчетные организации земли. В эту отчетную организацию входят 98% всех врачей-стоматологов Германии. Потому что пациенты по кассовой медицине - это основа каждой клиники.
Третий столб - политический союз свободных врачей-стоматологов. Членство в нем добровольное, в отличие от двух других. В этом союзе состоят сегодня около трети всех немецких врачей-стоматологов. Они пытаются политически бороться за большую свободу врачевания, чтобы государство не слишком вмешивалось в их работу и чтобы не было постоянного давления на ценообразование в стоматологических клиниках. Есть государственный прейскурант для кассовой медицины, есть прейскурант и для частной медицины. Если возникает конфликт между доктором и пациентом по сумме за лечение, судьи в первую очередь смотрят, соответствуют ли цены врача прейскурантам и на каком основании он ушел в сторону от рекомендованных цен. В палате членский взнос около 800 евро в год, только начинающие доктора и пенсионеры платят меньше. А в кассовой медицине наш взнос зависит от нашего оборота средств. Отчисление в союз свободных врачей-стоматологов получается около 40 евро в месяц.
Врач реально какие-то за это блага имеет? Может рассчитывать на какую-то защиту?
Палата участвует в организации стоматологического дела по всей земле, организует сотрудничество с министерством здравоохранения, занимается организацией гигиены. Ведь в Германии нет санэпидстанций, как в России. Нам они и не нужны, потому что мы сами ответственны за свои клиники. И палата помогает в этом. Сейчас, например, ею готовится новый DVD с полными схемами организации санэпидрежима в своей клинике. И это важно, учитывая, что вся амбулаторная стоматология в Германии лежит на плечах частнопрактикующих врачей. Есть и государственные учреждения, вузовские клиники и клиники вооруженных органов, но их очень мало: вузов и, соответственно, клиник при них - 36, и 12 военных клиник.
В Германии все наши коллеги - "стоматологи", нет понятия "зубной врач"?
Так точно. С 1952 года в Германии прекращены курсы так называемых "дантистов - зубных врачей".
Для зубных техников, гигиенистов, ассистентов свои ассоциации?
Да. Зубные техники - это вообще не медицина, а ремесло. У них своя профессиональная организация, как у медсестер или гигиенистов. Но мы с ними сотрудничаем, конечно.
В случае конфликта доктора и пациента, кто защищает врача?
Во-первых, судебно-экспертная комиссия. И защита эта для доктора бесплатная, потому что он состоит в палате, и палата пытается, конечно, разобраться в пользу доктора. Но, с другой стороны, мы должны быть объективными и не создавать в обществе мнение, что "рука руку моет". Пациент должен чувствовать, что с его делами разбираются объективно, и у него есть возможность оправдать свои требования или желания. По статистике, две трети жалоб пациентов оказываются в итоге необоснованными, и еще около 10% заканчиваются тем, что доктор и пациент договариваются о возмещении ущерба без суда.
Вы много лет общаетесь с российскими врачами, бываете в российских клиниках. Как бы Вы оценили уровень специалистов за последние лет десять? Что-то меняется в менталитете, в знаниях российских врачей? Есть позитивные моменты?
Что меня всегда удивляло в российской стоматологии, так это то, с какой яростью большой стройки, с какой фанатичностью создавались частные клиники. Порой просто с огромными материальными затратами. В мире больше нет такой высококачественной и помпезной отделки помещений для клиники. Золото, мрамор, кожу в Европе не увидишь, конечно, а в России - очень часто. И второе, что всегда удивляет, - избыток персонала в клиниках: очень много людей на ресепшине, толпы санитарок и т. д. Мы у себя в клинике постоянно считаем все расходы и не собираемся позволять себе излишеств. У меня шесть медсестер, и я лично должен каждой в конце месяца выписать чек на зарплату. В России во многих клиниках владельцы - не врачи, и из-за этого подход другой, конечно. В российской стоматологии меня радует то, что сохранен высокий профессиональный уровень врачей-стоматологов. Врачи в знаниях ничем не уступают коллегам из западных клиник. Наоборот, качество оказания стоматологических услуг в России, особенно в крупных городах, намного выше по сравнению, например, с той же Италией, где до сих пор около 40% всех стоматологических услуг производится не стоматологами, а людьми, не имеющими дипломов стоматолога. И что меня всегда положительно удивляет - огромное стремление русских врачей-стоматологов к знаниям. Такой интересующейся публики на курсах, на мастер-классах я даже в Германии не вижу. Я могу только пожелать, чтобы они на этом пути и остались. Потому что, если пациент начнет подозревать, что наша специальность для нас только бизнес, он отвернется от нас.
С кем из российских стоматологов Вы поддерживаете регулярные дружеские отношения?
Самые крепкие дружеские отношения уже около 30 лет у меня с доцентом Дуровым Владимиром Михайловичем из Твери, который в свое время создал одну из первых настоящих частных клиник, самостоятельно, без так называемых "спонсоров". Тесные отношения с докторами из Москвы, Cerec-тренерами Кочановым Сергеем Михайловичем и Лобачем Александром Олеговичем. Мы с ним часто видимся, каждый раз вместе работаем на московских выставках. Назову, конечно, не всех, но очень приятно вспоминается семья Смирновых из Санкт-Петербурга - Марина и Юрий из компании "Амфодент", которые уже дважды дали мне честь выступления на своих майских конгрессах. В их компании - высочайший уровень преподавания и клинической работы, это сочетание не часто встречаешь.
Надеюсь, Санкт-Петербург для Вас в России все-таки особенный город?
Это точно. Потому что, как правило, я еду в Россию один. Но когда я еду в Санкт-Петербург, моя супруга Наташа всегда хочетпоехать вместе со мной, потому что ей тоже очень нравится этот город. Народ там особый, надо честно признать. Меня там всегда тепло встречают.
Насколько было сложно Вашей супруге адаптироваться в Германии? Как скоро она стала работать по специальности?
Наташа, пока не познакомилась со мной, учила английский язык. Когда мы стали встречаться, она не знала на немецком ни одного слова. Но ее заставила выучить его сама жизнь. Мы долго думали, но потом решили, что она очень быстро приступит к работе, чтобы не потерять навыков. Мы переехали в Германию в июле 1978 года, а со 2 января 1979 года она уже начала работать врачом-стоматологом в военном госпитале. В ГДР тогда нужно было проходить четырехлетнюю интернатуру со сдачей второго госэкзамена, и при этих курсах она учила немецкий язык. Надо сказать, что люди к ней доброжелательно относились. Она очень хороший стоматолог общей практики, хорошо обучилась в Твери. И вопрос о ее специализации даже не возникал. Сейчас во многих стоматологических сообществах идут попытки создать специальные специализации, по эндодонтии например, и т. д. Я - противник этого. Стоматология и так достаточно узкий предмет в медицине в целом, зачем его еще и разбивать на 10-15 специализаций? Общие медики на нас будут смотреть с улыбкой. Это все равно что начать делить офтальмологов на специалистов по верхнему веку и по нижнему веку, и особенно по зрачку.
Петер, как я уже понял, на Вас слабо действует агрессивная реклама? Как Вы обычно относитесь к новым технологиям?
Я всегда помню свою учебу на третьем курсе в институте, в клинике внутренних болезней. Если бы эти врачи-терапевты, так же быстро и слепо поверив рекламе, перескакивали с одного препарата на другой, многих их пациентов вскоре бы уже не стало. Такая последовательность не помешала бы и стоматологам. Я всегда призываю коллег к тому, чтобы они взвешенно смотрели на научные исследования. Взять тот же Cerec - вначале у него было много противников. И справедливо, ведь были у Cerec-I недостатки. А вот последующие модели - это совсем другое дело. Конечно, необходимо знакомиться. Но нельзя что-то начинать использовать, не изучив тщательно вопрос. Говорят же, что лучшее - враг хорошего. Новое должно доказать, что оно лучше, чем старое. Вот поэтому "Гарвард цемент" живет уже 100 лет, потому что лучшей замены ему до сих пор нет. Надо помнить, что почти нет исследований, показывающих отдаленные результаты действия на пульпу и слизистую всей стоматологической химии, которую мы вносим пациентам в рот через композитные материалы, материалы для лечения корневых каналов и т. п. Поэтому я очень уважаю моего учителя и друга профессора Георга Майера, который всегда говорит: "Коллеги, будьте осторожны. Пока что самый лучший из изученных материалов для пломбирования зубов - это амальгама". Если, например, к нам обращается пациент по страховке с необходимость в пломбировании зубов, и он не хочет ничего доплачивать, не хочет коффердам, то он получает у нас амальгамовую пломбу.
Что вам дает членство в ассоциации компьютерной стоматологии?
В эту ассоциацию я вступил в 1995 году. Это дает мне самую новую информацию о развитии специальности. Например, сейчас специальной рабочей группой этой ассоциации исследуется взаимодействие активности жевательных мышц с определенными регионами головного мозга при наложении шин, бруксизме. Результатами этих исследований будут пользоваться уже мои дочери. Вот моя младшая дочь пишет кандидатскую работу в этом направлении. И я пытаюсь оказать небольшую поддержку. В этой ассоциации постоянно раз в год создается наша подкомиссия, где мы, Cerec-тренеры, передаем свой опыт и выслушиваем и высказываем свои пожелания, в какую сторону хотелось бы, чтобы развивалась система Cerec.
Где получили образование ваши дочери?
Младшая дочь закончила Грайфсвальдский университет у профессора Майера. Она проходила свою интернатуру в городе Аугсбурге. Сейчас она работает в Гамбурге. Старшая закончила Гамбургский университет и работает сейчас в Бремене. Обе, как я уже говорил, - стоматологи. Пока что районные, но в частных клиниках.
Что бы мог пожелать доктор Шлеттер российским стоматологам сегодня?
В первую очередь, по старой русской традиции, которую я помню со времен учебы, хочу пожелать крепкого здоровья, добрых пациентов, которые относились бы с пониманием к трудностям нашей науки. И я желаю, чтобы русские стоматологи нашли правильное равновесие между желанием быть прогрессивными и необходимой солидностью в ежедневной работе, и чтобы всегда был успех. Конечно, желаю, чтобы у вас больше стало врачей-стоматологов и меньше зубных врачей!
Интервью с доктором Петером Шлеттером подготовили Акулович А. В. и Акулович О. Г., которые выражают огромную благодарность российскому представительству компании Sirona и лично господину Андреасу Буркхардту за организацию данной поездки!
Источник: www.dentoday.ru
